«В ночь лунного затмения» поставили в Уфе

Мария БабаловаПритча шекспировского накала вернулась в репертуар Башкирского театра оперы и балета. Эта опера — национальная классика: композитор Салават Низаметдинов создал ее по одноименной пьесе Мустая Карима, 105-летию со дня рождения которого и посвящена премьера. В работе над спектаклем встретились опыт и молодость: за дирижерским пультом Валерий Платонов, трудившийся вместе с композитором над партитурой перед мировой премьерой в 1996 году и чувствующий ее внутренние смыслы, а режиссером стала Ляйсан Сафаргулова, с юношеским максимализмом расставившая драматические акценты.Главным рассказчиком в спектакле становится музыка Салавата Низаметдинова, мощная и глубокая. / Олег Меньков/Башопера

Любовь выше всех предрассудков, только она может подарить бессмертие и свободу человеческому духу. Но все зависит от решения байбисы Танкабики, она властно правит старинным башкирским родом после гибели мужа… Вечные темы любви, долга, верности традициям и мучительности выбора в основе этой трагической истории. Средний сын Акъегет собирался жениться на юной Зубаржат, но когда его старший брат Юлмурза не вернулся с войны, то аксакалы потребовали последовать старинному обычаю и жениться на оставшейся вдовой Шафак, а Зубаржат выдать за младшего брата, двенадцатилетнего Ишмурзу… Среди же степного народа бродит бедняжка Диуана (Юродивый), которого Аллах обидел разумом, — плод греховной любви Танкабики. Она вынуждена скрывать грех и тайно горевать.

Дервиш, странствующий монах, он угрожает Танкабике, требуя отдать ему невестку Шафак, в которую влюбился, угрожая «потушить луну», и отсюда и название оперы: «В ночь лунного затмения». А Диуана рассказывает притчу об орлице, которая приносит в жертву одного из своих птенцов, и она становится пророческой метафорой. Страсть — запретная и благородная раскручивает жестокий сюжет. И меццо-сопрано Любовь Буторина (Танкабика), и бас Артур Каипкулов (Дервиш), а также специально приглашенный из Москвы тенор Василий Ефимов (Диуана) особенно ярки не только вокально, но и актерски воплощают образы. А вездесущий, практически не уходящий ни на минуту со сцены Диуана, играет настолько тонко и многообразно, что подчеркивает всю символистскую силу этой оперы.

При этом постановка визуально лаконична и аскетична (сценография и костюмы Екатерины Малининой). Ее ключевой элемент — круг как символ луны, что предвещает горе. В этом спектакле главным рассказчиком становится музыка Салавата Низаметдинова, мощная и глубокая. От рождения незрячий композитор смог угадать свое предназначение и реализовать свой талант во многих жанрах от эстрадной песни до оперы. Но именно «В ночь лунного затмения» стала главным творением его жизни. В ней есть и красота экспрессионизма, и диссонантная жгучесть, и лирическая певучесть, когда герои говорят о своей любви. Конечно, есть и этнические элементы, но нет паразитирующего «заигрывания» с фольклором и примитивной «принудительной» стилизации (даже либретто написано Рустэмом Галеевым на русском, а не башкирском языке).

Это очень серьезная, впечатляющая партитура конца XX века, достойная совсем не локальной судьбы. И в планах театра, по словам худрука Башкирской оперы Аскара Абдразакова, показать этот спектакль стране и миру.

Российская газета — Федеральный выпуск: №50(9292)

Источник