Лихачева напомнила о функции музеев не «только развлекать за прайс»
Сюжет ВЭФ-2024 Глава ГМИИ им. А.С. Пушкина заявила, что у музеев больше функций, чем просто зарабатывание денег, и ставить их в зависимость от доходов нельзя. Она также пожаловалась на усложняющие коммерческую деятельность приказы
Музеи нельзя ставить в зависимость от заработка, поскольку у них «гораздо больше функций». С такой позицией на сессии Восточного экономического форума (ВЭФ) выступила глава Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина Елизавета Лихачева, передает корреспондент РБК.
Музей — это гораздо более «серьезная институция, чем развлечение публики за какой-то прайс», рассуждает Лихачева. «Вот вы нам немножко заплатили, мы вас немножко развлекли». Несмотря на то, что у музеев существует «масса способов зарабатывать», получение доходов отрасли во многом сдерживается регулированием со стороны властей, продолжает глава Пушкинского музея.
«Количество всевозможных ведомственных приказов, осложняющих мне жизнь с точки зрения зарабатывания денег, настолько велико, что мне проще не зарабатывать их вовсе, — объясняет Лихачева. — Пример. Я как директор музея могу произвести какую-то продукцию, заказать ее производителю. Она будет вполне себе креативная. Пуговицы, правда, будут китайские, а так вообще очень креативно и очень пророссийски. Но сдать ее на комиссию я не могу».
Сложности со сдачей на комиссию (речь идет о вознаграждении музея, например, за разработку продукции или креатив) возникают из-за формальностей процедуры, продолжает Лихачева. «Например, ко мне обращается контрагент, РЖД, и говорит: «А сделайте мне, пожалуйста раскраски для детей. Мы готовы взять на комиссию их в количестве 1-15 тыс. штук». Но чтобы сдать продукцию на комиссию, музей должен провести конкурс, после этого отгрузить победителю этого конкурса товар. Победитель конкурса должен его выкупить и, перевести музею всю стоимость, а тот, в свою очередь, заплатить ему вознаграждение. «Я не знаю, какой человек это придумал, но явно далекий от эффективности в принципе. Ладно бы я это делала на государевы деньги. Мы же это делаем на свои, на те деньги, которые музей зарабатывает».
При этом зарабатывать имеет возможность не каждый музей, продолжает Лихачева. «Мне хорошо: я сижу на Волхонке, у меня есть марка, бренд, очень многие люди готовы иметь с нами дело, потому что мы ГМИИ им. А.С. Пушкина, — говорит она. — А что делать маленькому краеведческому музею в каком-нибудь крупном старообрядческом селе где-нибудь в Бурятии?»
В качестве примера Лихачева привела село Холуй в Ивановской области, где существует производство шкатулок. «У них потрясающий музей с очень хорошей коллекцией, — рассуждает она. — Там есть какой-то сувенирный магазин. Проезжает полтора автобуса туристов в неделю. На чем им зарабатывать? Насколько производство шкатулок в Холуе считается креативной экономикой? Их как поддерживать?»
Установление зависимости музеев от их заработка приведет к их исчезновению, считает Лихачева. В случае с региональными музеями это может привести и к исчезновению целых сел, в которых они находятся. «Это все очень радостно — про поддержку, про кластеры, про креативность, — утверждает глава ГМИИ им. Пушкина. — Но очень важно соотносить реальность».
РБК направил запрос в пресс-службу Минкультуры.