Музей Калининграда хочет претендовать на часть редкой коллекции картин
Часть наследства вдовы художника-авангардиста Элия Белютина, искусствоведа Нины Молевой в виде коллекции уникальных полотен может быть передана Калининградскому музею изобразительных искусств. Об этом пишет «Комсомольская правда — Калининград».
Нина Молева скончалась в Москве 13 февраля 2024 года в возрасте 98 лет. Она владела богатой коллекцией живописи и предметов искусства, которую начал собирать еще дед ее мужа, Элия Белютина Иван Гринев в 1870-х годах. По некоторым оценкам, собрание, включающее произведения Тициана, Рубенса и ван Дейка, оценивают в 2 млрд долларов. Пока волю покойной не огласили, многие в стране гадают, кому достанутся шедевры мирового уровня.
Многие СМИ пишут, что Молева не раз подчеркивала: согласно завещанию коллекция перейдет государству в лице президента РФ, который после ее ухода из жизни будет вправе распорядиться этим наследием по своему усмотрению.
Как стало известно, калининградский музей изобразительных искусств намерен ходатайствовать о том, чтобы часть картин были переданы ему для хранения и экспонирования.
«Конечно, мы будем ходатайствовать о том, чтобы наш музей изобразительных искусств рассматривался как место хранения и экспонирования коллекции. Но сначала надо почитать, что значится в завещании. Она не раз говорила, что в нем наш музей упомянут. А дальше… Может быть, там есть желание неделимости коллекции. Словом, не будем опережать события. Завещания на сегодняшний день никто не видел, и обстоятельств не знаем. Мы руководствуемся тем, что были близки с Ниной Михайловной, она передала нам самую большую часть коллекции работ Элия Белютина», — говорит директор музея Галина Заболотская.
Она отмечает, что до оглашения завещания события опережать не стоит.
«Может быть, там есть желание неделимости коллекции. <…> Завещания на сегодняшний день никто не видел, и обстоятельств не знаем. Если в нем не оговорено каких-то особенных условий, наш музей сможет иметь право претендовать на семейную коллекцию», — рассуждает Заболотская. В то же время, по ее словам, при жизни Молева хотела, чтобы все собрание картин осталось в ее квартире на Никитском бульваре.
Программа развития РБК Pro Освойте 52 навыка за год Программа развития — удобный инструмент непрерывного обучения новым навыкам для успешной карьеры Как составить план, чтобы не бросить начатое на полпути: 6 шагов Почему вызовы парализуют одних управленцев и мотивируют других Устали жить по чужому сценарию? Как самому переписать эти установки Думай как Джефф Безос. Какие алгоритмы используют успешные бизнесмены Сделать рывок в карьере: начните прислушиваться к своему телу Нет смысла месяцами делать суперпродукт: 6 правил основателя «Вкусвилл» Жертва перфекционизма: почему не стоит пытаться сделать все идеально Почему вам так страшно делегировать. Объясняет The Economist Не дает советов и равнодушен к престижу: 3 типа руководителей-магнитов Если вы устали, дауншифтинг — не выход. Как сохранить карьеру Кейс «Норбит»: как мы даем обратную связь коллегам с помощью кубиков Как справиться с сильной тревогой за 2 минуты
Еще один предмет обсуждения сегодня, какая часть этой коллекции — подлинники, а какая нет. В любом случае, на наследство претендуют немало интересантов. Этот вопрос будет решаться на уровне главы государства и аппарата президента. Пока же компетентным экспертам предстоит изучить экспонаты. Результаты этой экспертизы будут весьма интересными, считает Заболотская.
Между тем, российские эксперты сомневаются, что коллекция может стоить 2 млрд рублей, многие заявляют, что обладать такой коллекцией Белютин-Молева не могли.
«Сама ценность картин у меня вызвала сомнения. Ни я, ни мало-мальски уважающий себя искусствовед не верит в то, что у картин была какая-то ценность. Я бывал в гостях у Молевой и Белютина. Это небольшая московская квартира, в самом начале Никитского бульвара, недалеко от Дома журналистов. Меня пригласили в квартиру, чтобы рассказать о коллекции», — цитирует ТАСС арт-критика Михаила Боде.
По его словам, картины были складированы в хаотичном порядке, лежали стопками, висели на стенах, были плохо освещены, но сюжеты и авторы хорошо известны.
«Я сказал, что это удивительно, что такие картины висят в музеях, на что Белютин мне сказал: «В музеях висят вторые-третьи копии, а у меня — оригиналы», — пересказал критик разговор, оговорившись, что это была лишь оценка самого Белютина.