МЭА назвало «Силу Сибири-2» «темной лошадкой» на рынке газа
Российско-китайский газопровод «Сила Сибири-2» стал «темной лошадкой» для мирового рынка газа, считают в МЭА. В агентстве сомневаются, что проект будет реализован, но в случае успеха, глобальный избыток газа усилится
Мировой газовый рынок ждет избыток сжиженного природного газа (СПГ) к 2030 году, пишут аналитики Международного энергетического агентства (МЭА) в новом ежегодном отчете World Energy Outlook (WEO 2024). В этой связи, проект России и Китая по строительству нового экспортного газопровода «Сила Сибири-2» на 50 млрд куб. м стал «темной лошадкой» для рынка, способной усугубить ситуацию.
Эксперты подсчитали, что если все заявленные к настоящему времени заводы СПГ будут построены, то производственные мощности увеличатся к концу десятилетия почти на 50% — с 580 млрд куб. м до 850 млрд куб. м. Причем, главными драйверами этой динамики станут, как ожидается, США и Катар. Однако, прогнозируемый прирост спроса на СПГ в мире будет меньше во всех сценариях, предупреждают в МЭА. В результате, мировые цены на газ снизятся, а поставщики столкнутся с жесткой конкуренцией.
«В этом контексте стоит отметить, что возможность, хотя и пока далекая, заключения Китаем дополнительного контракта на поставку газа с Россией по трубопроводу «Сила Сибири-2» всерьез представляется «темной лошадкой» для отрасли СПГ, поскольку это значительно увеличит глобальный избыток сжиженного природного газа», — остерегаются в МЭА. Но в агентстве не ожидают, что новый экспортный трубопровод все же будет запущен, «учитывая достаточное предложение для удовлетворения спроса в Китае во всех сценариях».
Более того, в МЭА скептически относятся к общим перспективам роста экспорта газа из России и считают, что страна «не сможет заменить экспортные объемы, потерянные в Европе». Согласно базовому сценарию, до 2050 года максимальный объем поставок российского газа в Китай может достигнуть лишь 60 млрд куб. м в год, полагают в агентстве. А производство СПГ с учетом санкций достигнет пика на уровне чуть менее 50 млрд куб. м. в 2030 году, что ниже целевого уровня правительства в 150 млрд куб. м.
МЭА не ждет и «существенного увеличения внутреннего спроса» в России, соответственно, добыча газа в стране «не сможет восстановиться в значительной степени после сильного падения в 2023 году». В базовом сценарии к 2035 году показатель останется примерно на 20% ниже уровня 2022 года до начала специальной военной операции, утверждают аналитики.
РБК обратился за комментарием в пресс-службу Минэнерго.
Чьи интересы представляет МЭА
Международное энергетическое агентство создано в 1974 году в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Одной из ключевых фигур, выступавших за создание МЭА, был госсекретарь США Генри Киссинджер. Главным поводом послужил нефтяной кризис 1973-1974 годов, когда ряд арабских стран объявили о «нефтяном эмбарго». В состав организации входит 31 страна. Организация выступает в защиту интересов стран-потребителей энергоресурсов.
В 2022 году страны соглашения об ограничении добычи нефти ОПЕК+ исключили данные МЭА из своих расчетов по нефтяной сделке. Вице-премьер Александр Новак объяснял, что это связано с необъективностью агентства и определенных установках при анализе рынка.
Во время своего визита в Китай в мае российский президент Владимир Путин говорил, что стороны подтвердили заинтересованность в реализации проекта «Сила Сибири-2». Это экспортный газопровод на 50 млрд куб. м, который планируется проложить из России через Монголию. В марте 2023 года Путин говорил, что практически все параметры по проекту согласованы.
Вице-премьер Александр Новае в июле сообщил, что западные санкции не повлияют на планы России по СПГ. Он подчеркнул, что страна считает незаконными санкции Евросоюза против российской отрасли, которые бьют по самим же европейцам.
Согласно исследованию консалтинговой компании Kept, Россия все еще может занять целевые 20–25% мирового рынка СПГ, но уже после 2035 года. Эксперты объясняют, что российские мейджоры вряд ли успеют войти в текущий цикл роста рынка до 2030 года, но уже появляются контуры «новой волны», связанной не столько с потреблением в Азии, сколько с динамичным развитием экономик Африки и Евразийского пространства.